Курьер из Гамбурга - Нина Соротокина

– Прошу прощения, господин Шлос, но я должен вас оставить, – быстро сказал Бакунин. – У меня назначена встреча с этими господами, да я совсем запамятовал. Мы увидимся завтра? Нет, завтра не получиться. Дела, знаете. Но послезавтра у Лопухиных маскарад. Я буду венецианский купец. До встречи.

Глафиру поражала эта особенность Бакунина – уменье моментально менять настроение, с легкостью переходя от насмешливого тона к сочувствующему, от циничных замечаний к серьезным и возвышенным. «Не иначе, масонская выучка», – думала она. Когда Бакунин подъехал к офицерам, выражение лица его было серьезным, никакого зубоскальства, хлопанья по плечам – все чинно, строго, более того, торжественно, словно на панихиде по царственной особе. Дождавшись приятеля, офицеры направили лошадей в сторону площади.

«С такими лицами по городу могут разъезжать только заговорщики», – с неприязнью подумала Глафира и тут же одернула себя. Какие заговорщики могут обитать в этой благополучной столице, в это славное царствие? Смешно… Все это романтические, более того, наивные бредни Виля.

Но именно первая мысль Глафиры была верной.

14

Кто в русской истории были Великие? Петр I, конечно, и Екатерина II, также Иван III и внук его Иван IV Грозный. Без сомнения, сюда же относим и Иосифа Сталина, и Ленина, властителя дум. Был еще Александр II Освободитель, но на него так и не повесили титло Великого, равно и Александр I не удостоился этого звания, а ведь самого Наполеона победил. И сразу видно, что из всей это череды Великих у немки Екатерины самое человечное лицо, Дашкова вообще ставила Екатерину выше Петра (вот радость-то современным феминисткам!), поскольку не было в ней дикой Петровской жестокости. И поди ж ты, нашлись люди, которые ее, деятельную, умную, образованную и щедрую, решили с престола скинуть, дабы отдать его Павлу.

Удивительна слепота людская! Верховники посадили на трон Анну Иоанновну в своих корыстных целях, но когда Долгорукие-Голицыны вознамерились ограничить ее власть, «общественность», то есть лучшие умы России, воспротивились, пусть, де, правит страной самовластно. И не потому, что как-то особенно успели полюбить эту немолодую, средних способностей женщину. Общественность искренне была уверена, что Анна своим женским, и уже потому мягким правлением, смягчит ужасное правление Петра Великого.

А от Павла чего ждали? Куда уж было смягчать правление дворянской царицы Екатерины. И все-таки много было недовольных. Как не слаба была русская оппозиция, себя она всегда очень уважала. Главное, быть не «за», а «против», и уже этим отрицанием человек записывал себя в разряд честных людей и засыпал со спокойной совестью. Видно, русского человека всегда не устраивает день сегодняшний, ибо он природой создан борцом за лучшее будущее. А что будет, когда он это будущее переиначит по-своему, борец как-то и не задумывался. Главное, чтоб было не так, как сейчас.

И время для решительных действий как раз подошло. Пугачев еще не пойман, но повержен. Отловить его дело небольшого времени. И армия возвращается в столицу с турецкой войны, а там много недовольных теперешним положением. Обильно кровью полили чужие земли. Турок побили, но тут же возникает вопрос – зачем? Что мы в этой Турции потеряли? И какое дело нам, русским, до крымских татар? Мы их освободили, а им эта свобода вовсе без надобности. Они хотят быть под Турцией и после перемирия ведут себя нагло. А сколько еще таких бессмысленных войн предстоит? Австрияки толкают нас воевать, а императрица почему-то им в этом потворствует. Хватит русскому солдату класть жизни во имя алчной и корыстолюбивой Европы.

С такими примерно настроениями собрались в доме капитана Наумова гвардейские офицеры. Бакунин тоже был приглашен на опасную сходку, но то ли по недомыслию, то ли сознательно забыл о ней. Но его отловили и призвали к делам. А какие дела-то? Пока только разговоры. Пусть высокие лбы сочиняют документы про законность, ограничение императорской власти и прочее, это все не нашего ума дело. А задача воинства – назначить срок и договориться, как мы будем лишать куртизану-императрицу незаконно захваченной власти.

Офицеров было четверо. Мне пришлось придумать их фамилии, подлинные их имена не сохранила история. Да и о самом «заговоре» мы имеем только пунктирные, отрывочные сведения, вылущенные из опросных листов подвала Шешковского. Так что приходится дать волю собственной фантазии. Но и она не может быть беспредельной.

Кто-то из умных французов сказал: «Исторические романы родились от истины, изнасилованной ложью». Не могу не согласиться, хотя и с некоторым смущением, но добавлю, что истина в истории не более, чем точка зрения стороннего наблюдателя.

Двое из офицеров нам знакомы. Это хозяин дома капитан-поручик Наумов и друг его, рыжий Гринька, он же Григорий Вернов, бретер, зубоскал и любимец дам, пребывающий попеременно то в состоянии раскаяния за недавнюю беспечность, то в безрассудном поиске новых приключений. И в том, и в другом состоянии он бывал неизменно весел.

Третий из собравшихся, поручик Кныш, из небогатых дворян, человек мнительный и по-мелочному обидчивый. Имея какие-то высокие связи, он получил возможность служить в Кавалергардском полку при дворе и очень этим гордится. О четвертом вообще можно не говорить, он в нашей истории играет совсем пассивную роль. Впрочем, назовем и его. Папин его фамилия.

Теперь спрашивается – как эти люди дошли до того, что организовали «партию», зачем ввязались в заговор? Конечно, все они были обижены. Одному не дали повышение по службе, другому за квартиру платить нечем, а маменьке посылать из каких шишей, и еще ближайший начальник плут, а главный гад есть Гришка Орлов. Обида возникла давно и затаилась до времени. В 62-м году, когда посадили на трон Екатерину, все хором кричали виват, а вознаграждение получили разное. Почем Бредихин с Барятинским получили премию в три раза больше? А на каком основании?

Обиды личные часто выливаются в обиды политические. Три месяца прошло с переворота, Екатерина только успела короноваться, а уже случилась первая неприятность. Орлов проведал, что в гвардии есть недовольные, желающие устранить Екатерину и возвести на престол законного императора Ивана Антоновича, что двадцать лет в крепости сидит. Говорили, что тысяча человек посвящена в тайну заговора, и уже посланы люди для освобождения Шлиссельбургского узника. Вожаками движения называли князя Голицына и графа Панина. Дальше больше. Появились слухи, что существуют две партии: одна за Иванушку, другая за малолетнего Павла. Вроде бы уже обсуждается, кого при Павле ставить регентом – Шувалова Ивана Ивановича или Панина, как воспитателя цесаревича.